Все наши действия имеют последствия, которые мы не можем предсказать, которые мы не можем контролировать, и оттого осознание их становится невыносимым. В то же время неизвестность, неопытность (ведь живем мы в первый раз) притупляет ответственность за эти самые последствия, делая жизнь лёгкой как перышко, сама её (жизни) инвариантность позволяет нам идти дальше лёгкой походкой, не задумываясь, не оглядываясь.
Другое интересное размышление - о душе и теле, их двойственности, их нераздельности. О душе, которая прячется в теле, о теле, которое ничем не отличается от всех остальных тел, прячущем нежную душу, такую непохожую на все остальные. Особенно актуальна для меня тема верности душевной и физической, ибо я всю жизнь различала две эти противоположности, считая первую неприемлемой, а вторую незначительной. Но по мере прочтения отношение начало искривляться, и я пока не знаю, к какому консенсусу мои размышления придут в конечном итоге.
Что я больше всего полюбила в этой книге - это то, что сплетения сюжетной линии - не цель, а доказательство. Наглядное приложение философии к действительности. И рефлексия, вложенная в героев, оставляет огромное пространство для размышлений. Всё самое непонятное и сложное в этой книге ассоциируется у меня с психологией. Очень глубокий психоанализ, читаешь и чувствуешь себя убогим существом, совсем не умеющим мыслить. Такое впечатление создают люди, у которых на всё в жизни свой взгляд, своё мнение, свой ответ, и этим они довлеют, как будто наваливаются на тебя всем своим тоталитарным восприятием.
Обычно в книгах я получаю больше наслаждения от описания исторических событий, быта того времени, в котором происходят события, чем от страданий и переживаний героев, но "Невыносимая легкость бытия" притягивает как раз этим подробным исследованием природы человека, способов его познания мира, его мышления.
Эта книга явилась очень ярким отражением целого периода в моей жизни, не слишком длительного, если мерить от понятия времени, но очень обширного, если мерить в количестве и качестве внутренних изменений. Она попала в мои руки в тот момент, когда я была готова к ее прочтению, и оттого ее содержание стало мне ещё более близким.
И конец отличный. ^_^
Немного цитат.
***
Недавно я поймал себя на необъяснимом ощущении: листая книгу о Гитлере, я растрогался при виде некоторых фотографий, они напомнили мне годы моего детства; я прожил его в войну; многие мои родственники погибли в гитлеровских концлагерях; но что была их смерть по сравнению с тем, что фотография Гитлера напомнила мне об ушедшем времени моей жизни, о времени, которое не повторится?
Это примирение с Гитлером вскрывает глубокую нравственную извращенность мира, по сути своей основанного на невозможности возвращения, ибо в этом мире всё наперед прощено и, стало быть, цинично дозволено.
***
Нам не дано знать, чего мы должны хотеть, ибо проживаем одну-единственную жизнь и не можем ни сравнить ее со своими предыдущими жизнями, ни исправить ее в жизнях последующих.
***
Нет никакой возможности проверить, какое решение лучше, ибо не существует никакого сравнения. Мы проживаем всё разом, впервые и без подготовки. Как если бы актёр играл свою роль в спектакле без всякой репетиции. Но чего стоит жизнь, если первая же её репетиция есть уже сама жизнь? Вот почему жизнь всегда подобна наброску. Но и "набросок" не точное слово, поскольку набросок всегда начертание чего-то, подготовка к той или иной картине, тогда как набросок, каким является наша жизнь, - набросок к ничему, начертание, так и не воплощённое в картину.
Einmal ist Keinmal, повторяет Томаш немецкую поговорку. Единожды - всё равно что никогда. Если нам суждено проживать одну-единственную жизнь - это значит, что мы не жили вовсе.
***
Быть в близких отношениях с женщиной и спать с женщиной - две страсти не только различные, но едва ли не противоположные. Любовь проявляется не в желании совокупления (это желание распространяется на несчётное количество женщин), но в желании совместного сна (это желание ограничивается лишь одной женщиной).
***
Не становится ли событие тем значительнее и исключительнее, чем большее число случайностей приводит к нему?
Лишь случайность может предстать перед нами как послание. Всё, что происходит по необходимости, что ожидаемо, что повторяется всякий день, то немо. Лишь случайность о чем-то говорит нам.
<...>
Да, именно случайность полна волшебства, необходимости оно неведомо. Ежели любви суждено стать незабываемой, с первой же минуты к ней должны слетаться случайности, как слетались птицы на плечи Франциска Ассизского.
Комментариев нет:
Отправить комментарий